Сегодня написал.
Саня, заканчивай!
Крупное здание Краснопресненского трамвайного депо. Приехали снимать очередной эпизод документального фильма о московском трамвае. Опоздали. Извинились. Быстро готовим локацию для проведения интервью. Решили снимать на фоне польского вагона Pesa. Ден, как всегда, расставляет камеры и освещение, я готовлюсь к интервью, настраиваю рекордеры. К нам приближается несколько респондентов. Легко улыбнувшись, определяемся, кто первый из водителей дает интервью. Моментально отзывается полный усатый мужчина, одетый в темные брюки, тряпичную куртку, из-под куртки аккуратна видна синяя рабочая рубашка. Его лицо показалось невозможно знакомым. Аккуратно продевая провод от микрофона под рубашкой, задумался, где я его мог видеть. Мужчина серьезно нахмурился, спрашивает, - надеть ли ему галстук? Галстуки больше не в моде – легко отвечаю я. Трамвайщики по-доброму засмеялись. Мой коллега дает отмашку - быстро действуем: вывожу мужчину на съемочную площадку, параллельно запускаю запись на своем и его рекордерах.
На удивление мужчина оказался большим любителем поговорить, стоило только подталкивать диалог в нужном направлении. Было интересно наблюдать, как он последовательно рождал все новые и новые истории, расцветающие извилистыми кустарниками, украшенными маленькими нежно красными цветками. Его ритмично сжимающиеся и разжимающиеся морщины на лбу гармонировали со смыслов его слов, даже, возможно, придавали речи ритм. Постепенно, даже подойдет слово отдаленно, в его чертах лица я уловил ранее хорошо знакомые нотки. Его нос ничем не примечательный, но ровно до миллиметра расположенный в том самом месте, где порядочно быть носу интеллигентного человека. Глаза, округлые, выпуклые, приятно моргающие. И, конечно, круглая форма лица, всем своим видом сообщающая, что земля точно не плоская. Чем больше я всматривался в черты его лица, тем сильнее проявлялся хорошо известный мне образ человека с кем частенько приходилось мне пересекаться. Ненадолго я забыл, о чем наш разговор. Внезапно меня озарило. Точно, это же он. Если с его лица убрать усы, да чуть-чуть причесать по-другому, то он моментально превратится в идентичную копию моего вечного соседа Саню, домоседа, работающего региональным менеджером по продажам, который, к слову, тоже большой любить поразглагольствовать.
Возникло сильное желание сказать ему, - Давай, Саня, заканчивай уже! Отклеивай свои усы и хватит притворяться, какой же ты водитель трамвая!